Неточные совпадения
Заметив, что взрослые всегда ждут от него чего-то, чего нет у других
детей, Клим старался, после вечернего чая, возможно больше посидеть со взрослыми у потока слов, из которого он черпал мудрость. Внимательно слушая бесконечные споры, он хорошо
научился выхватывать слова, которые особенно царапали его слух, а потом спрашивал отца о значении этих слов. Иван Самгин с радостью объяснял, что такое мизантроп, радикал, атеист, культуртрегер, а объяснив и лаская сына, хвалил его...
Они били, секли, пинали ее ногами, не зная сами за что, обратили все тело ее в синяки; наконец дошли и до высшей утонченности: в холод, в мороз запирали ее на всю ночь в отхожее место, и за то, что она не просилась ночью (как будто пятилетний
ребенок, спящий своим ангельским крепким сном, еще может в эти лета
научиться проситься), — за это обмазывали ей все лицо ее калом и заставляли ее есть этот кал, и это мать, мать заставляла!
Не стану, например, доказывать, что отношусь тревожно к детскому вопросу, потому что с разрешением его тесно связано благополучие или злополучие страны; не буду ссылаться на то, что мы с школьной скамьи
научились провидеть в
детях устроителей грядущих исторических судеб.
Отцы и матери говорят, что
детей нечем кормить, что они на Сахалине ничему хорошему не
научатся, и «самое лучшее, если бы господь милосердный прибрал их поскорее».
Ведь и
ребенок, пока он раз пятьдесят не хлопнется, не
научится ходить.
«Заниматься с
детьми», — уверяла тетка; но заниматься с нами он уже потому не мог, что сам ничему не
научился и глуп был, как лошадь.
— Ни дать, ни взять — Корсаков, — сказал старый князь Лыков, отирая слезы смеха, когда спокойствие мало по малу восстановилось. — А что греха таить? Не он первый, не он последний воротился из Немецчины на святую Русь скоморохом. Чему там
научаются наши
дети? Шаркать, болтать бог весть на каком наречии, не почитать старших, да волочиться за чужими женами. Изо всех молодых людей, воспитанных в чужих краях (прости господи), царской арап всех более на человека походит.
Маменька так и помертвели!.. Через превеликую силу могли вступить в речь и принялись было доказывать, что учение вздор, гибель-де нашим деньгам и здоровью. Можно быть умным, ничего не зная и, всему научась, быть глупу."Многому ли
научились наши
дети? — продолжали они. — Несмотря что сколько мы на них положили кошту пану Тимофтею и вот этому дурню, что по-дурацки научил говорить наших
детей и невинные их уста заставил произносить непонятные слова…"
—
Дитя мое, — спросил я, с ужасом глядя в ее светлые глаза, — когда вы успели нафаршировать вашу бедную головку этой ужасной житейской мудростью? Допустим, что вы шутите со мной, но где вы
научились так старчески грубо шутить?.. Где? Когда?
Ведь и
дитя, вышедшее вне себя в безумии, не узнает своего отца; кто же
научился узнавать самого себя, будет знать и откуда он».
Надеюсь, последний твой поступок послужит тебе хорошим уроком, и ты
научишься, вдали от нас, быть послушным и милым
ребенком,
научишься ценить нас всех.
Помню в детстве отшатывающий, всю душу насквозь прохватывающий страх перед темнотой. Трусость ли это у
детей — этот настороженный, стихийный страх перед темнотой? Тысячи веков дрожат в глубине этого страха, — тысячи веков дневного животного: оно ничего в темноте не видит, а кругом хищники зряче следят мерцающими глазами за каждым его движением. Разве не ужас? Дивиться можно только тому, что мы так скоро
научаемся преодолевать этот ужас.
— Я пришла сюда, чтобы
научиться искусству, которое я люблю всем сердцем, всем существом моим… Не знаю, что выйдет из меня: актриса или бездарность, но… какая-то огромная сила владеет мною… Что-то поднимает меня от земли и носит вихрем, когда я читаю стихи в лесу, в поле, у озера или просто так, дома… В моих мечтах я создала замок Трумвиль, в котором была я принцессой Брандегильдой, а мой муж рыцарем Трумвилем… А мой маленький принц, мой
ребенок…
В доме она точно почетная жилица или начальница какого-нибудь важного учреждения, которая не входит в мелочи хозяйства… И досуг начинает тяготить ее. Ее тянет в Петербург, к
детям. В конце зимы она поедет, но раньше Александру Ильичу это не понравится. Он говорит, что
детей надо оставлять одних, в их заведениях, одного в лицее, другую в институте, не волновать их постоянными свиданиями, иначе они не
научатся никогда"стоять на своих ногах".
Называть эти предметы всякий
ребенок легко
научится; но связывать их, вот тут-то и запятая.
Девочка росла, быстро
научилась говорить по-русски и была допускаема для игр к маленькой Ксюше, которая была годом старше найденыша, но не в пример ее крупнее. Тоненькая, худенькая фигура девочки, похожей на большую куклу, видимо, была первым благоприятным впечатлением, которое она произвела на маленькую Строганову. Ксюша чувствовала над Домашей свое превосходство, и это прежде всего вызывало в
ребенке симпатию к своей слабой и маленькой подруге; симпатия разрослась с годами в привязанность.
— Где же было ей
научиться порядочным! — перебила золотовласая Церера. — Разве у пастора Даута, когда она нянчила
детей его.
Ибо у других двух
детей — мальчика семи лет и девочки пяти — он ничему
научиться не мог: они были такие же, как Володя.
Не я ли мешал твоей самоотверженной работе в лазарете, тащил тебя в дом, гордо заявлял о своем неумении обращаться с
детьми, не желая замечать, что ведь ты
научилась же обращаться с ранеными, что много потруднее
детей.
Хорошо, если Бог, который берег его, когда он ничего не знал о Боге, сбережет его и ныне, когда детские уста
ребенка уже
научились лепетать его имя.
Дети, действительно, необыкновенно скоро
научились читать и писать, и особенными успехами в грамоте отличалась старшая, Глаша.
— Нет, — сказал мне пастор, с которым я вступил в разговор при его выходе из кирки: — нет, они этого еще не делали, и им пока не в чем раскаиваться. Но мои прихожане живут в тесном соседстве и в беспрестанном общении с русскими, у которых это делается, — я видел вред такого ужасного поведения со стороны русских родителей и счел долгом предупредить своих слушателей, чтобы они не
научились следовать примеру своих русских соседей. Мои прихожане плакали от сожаления к чужим
детям.